Максим Бувалин — депутат Народного Хурала седьмого созыва, лидер БРО партии «Новые люди». Бабр поговорил с политиком о вопросах, волнующих многих жителей Улан-Удэ: энергетический кризис, перспективы развития майнинга и состояние городской инфраструктуры.

Как вы объясните тот факт, что, критикуя скромное финансирование «Кубка города» по мини-футболу, вы сами не предложили использовать для этого свои депутатские средства или привлечь спонсоров, а рассчитываете на бюджетные деньги?

— Депутатские средства — это тоже бюджетные деньги. И они направляются на улучшение инфраструктуры. Финансирование спортивных соревнований — это другое. Проводится много турниров и соревнований. Какие-то из них финансируются из республиканского бюджета, какие-то из муниципального. Что касается «Кубка города» (ранее «Кубок горсовета»), то турнир давно приобрёл статус международного соревнования, собирает большое количество людей. Дети ходят с родителями на эти праздники футбола. Приезжают известные футболисты. Выделение 100 или 200 тысяч рублей на такое мероприятие не совсем серьёзно. Есть партнёры, которые помогают регулярно, но с каждым годом растут потребности и уровень соревнований. Рассчитывать только на партнёров не совсем правильно.

Создаётся ощущение, Максим Геннадьевич, что вы как депутат больше внимания уделяете спортивным проектам, чем более насущным проблемам Улан-Удэ: бедность, ветхое жильё и разбитые дороги. Как вы расставляете приоритеты в своей депутатской деятельности?

— Я вхожу в комитет по межрегиональным отношениям и молодёжной политике, который работает и по направлению спорта. Ко мне поступает много вопросов именно со стороны спорта, особенно футбола. Всегда по возможности оказываю помощь не только футболистам, просто не афиширую это. Но футбол — это основной вид спорта, в котором я больше разбираюсь и с которым непосредственно работаю.

Что касается вопросов ветхого жилья и дорог, то я слежу за этим, выезжаю на округа, обсуждаю эти вопросы с коллегами, участвую в совместных выездах с комитетами. Вместе с администрацией города занимаемся вопросами ветхих домов. Удивительно, что не все люди готовы съезжать из полуразрушенных домов. Были случаи когда пытались помочь, оказать поддержку, благоустроить эти дома с депутатами городского совета по округу. Например, планировали выделить финансирование на проведение водоснабжения дома. Экспертиза показала, что после подведения воды есть риск обрушения дома, не выдержат перекрытия.

Когда предлагают альтернативу для переезда, не скажу, что плохую, люди не хотят покидать своё место. Из-за двух-трёх человек в итоге стоит полуразрушенный барак.

Есть люди, которых пугают любые перемены.

— Возможно, просто боятся. Видел дома, куда заселялись, например, по нашумевшей истории с детьми-сиротами. И у людей складывается впечатление, что вдруг будет ещё хуже. Но я знаю много и других историй про переселение. Бывал даже в гостях у таких новосёлов. Не скажу, что все переезжают в абсолютно новые дома, переселяют и в дома не первого года. Но условия там в разы лучше, и никто не жалуется.

В большинстве вопросов, связанных с переездом, позиция одного-двух человек тормозит процесс. Надо открыто разговаривать с людьми и объяснять им все нюансы переселения и риски при отказе. Я считаю, что не во всех случаях правильно расходовать бюджет на постоянный ремонт и восстановление полуразрушенных домов. Делаешь одно — рушится другое. Тут нужно более масштабно подходить к решению проблемы.

Многие жители, например, микрорайона ПВЗ не хотят жить где-то в сотых кварталах, далеко от центра. И остаются в ветхом доме просто из-за близости к центру.

— Согласен, переезд далеко от центра не всем комфортен. Но не скажу, что всех переселяют на окраины и в пригороды. Это разовые случаи.

Вот эти «разовые случаи» получают широкую огласку, и это отбивает у остальных желание переселяться на окраины.

— Не готов за каждого сказать. Кому-то наоборот по душе уехать на окраину, подальше от центра и суеты. Но и отношусь с пониманием к тем, кто не хочет покидать центр. Насколько мне известно, таким жителям подыскивают другие альтернативы.

Сейчас консультируюсь и уже провёл ряд переговоров: хочется найти инвестора, который зайдёт на полуразрушенный жилой комплекс микрорайонов ПВЗ, Орешкова и реализует там такую же комплексную многоквартирную застройку, как сейчас в центре города.

Следующий вопрос. Как вы оцениваете эффективность принятого Хуралом закона об обращении с безнадзорными животными, учитывая рост числа обращений с укусами собак? Какие меры, по вашему мнению, необходимо принять, чтобы реально решить проблему бездомных животных?

— Для тех, кто может попасть в ситуацию, когда собака убежала, но её поймали, риск усыпления минимален. Содержание собаки в приюте, если она не больна и не представляет опасности, исключает усыпление. Мы постарались подойти к этому максимально лояльно. Но всё же считаю, что необходимо усилить работу по поиску нерадивых хозяев, которые бросают своих собак, и ужесточать ответственность к таким людям. К сожалению, во многом у нас всё решается и начинает работать только после привлечения к ответственности, административной или уголовной. И никак иначе.

На моём округе есть объекты, построенные и реализованные по разным программам, в том числе по наказам избирателей. Где-то они сохранены, а где-то разрушены, и люди снова обращаются, чтобы мы отремонтировали их. Выделяешь деньги на строительство детских площадок, а через два года просят выделить деньги на ремонт сломанного. В итоге входишь в одну реку дважды. Потребностей много, а приходится направлять часть депутатских средств на один и тот же объект. Так вот, у нас есть система видеонаблюдения «Безопасный город». Она помогла мне выявить нарушителей во время выборов в Народный Хурал, когда срывали плакаты. С помощью неё можно выявлять вандалов и хулиганов. Система работает, но есть проблема с объёмами серверов и нехваткой персонала для слежки.

Если продолжить устанавливать камеры, охватить большую часть города, хотя бы густонаселённые районы, многие проблемы решатся сами собой. Те же ломающиеся площадки — штрафы заставят людей задуматься. И проблему с нерадивыми хозяевами, бросающими животных, это тоже решит. Щенков и котят подкидывают к магазинам, в подъезды, в людные места. Считаю, что видеонаблюдение уменьшит количество таких случаев и заставит задуматься безответственных хозяев животных. А для введённых инфраструктурных объектов установка камеры обойдётся дешевле, чем постоянный ремонт или новое строительство.

Готовят ли «Новые люди» в Бурятии инициативы, о которых пока ещё не сообщили публично?

— Про видеонаблюдение я уже рассказал. Рассказывал об этом, кстати, и во время конкурса на пост мэра Улан-Удэ. Депутаты горсовета, насколько знаю, нашли возможность направлять депутатские средства на камеры. Депутаты Народного Хурала такой возможности лишены. Пообщавшись с коллегами, понял, что это проблема 90% депутатов: хочется установить камеры, чтобы сохранить сделанное на долгий срок. Но не у всех депутатов получается объединять усилия и направлять финансирование на решение общих проблем. Усиление работы по видеонаблюдению — это то, что лично я хотел бы изменить, предлагал коллегам, и они поддержали.

Есть ещё интересное обращение от вашей коллеги со СМИ, над которым я сейчас работаю. На территории республики жили известные люди, которых уже нет с нами. Именами этих людей названы театры, больницы, но их могилы сложно идентифицировать. Для нашего региона это щепетильная тема, не все буддисты ездят на кладбища. Но есть неравнодушные люди. В Москве существуют туристические маршруты по могилам знаменитостей. К нам тоже поступают такие запросы от туристов. Например, после посещения Бурятского театра оперы и балета имени Цыдынжапова, спрашивают, где его захоронение. Общественники говорят, что стыдно показывать место на кладбище, нет табличек, памятники разрушены. Мы с коллегами включились в решение этого вопроса. Уже оказали помощь в восстановлении одной могилы известного земляка

Активно работаем по правкам в законы республики и в региональные повестки. Нам, наверное, проще в том плане, что можем свободно говорить и подсказывать, что нам нравится, что нет. Коллеги из других партий менее активны в этом направлении. Возможно, у них есть указания с федерального партийного уровня, у нас позиция более открытая.

На федеральном уровне у партии «Новые люди» много инициатив. Интересно, как это проявляется на региональном уровне.

— Из последнего — проект «Дорога домой». Это федеральная инициатива. Возможно, работала и здесь, но под другим названием. Суть в чём? Школьники возвращаются домой и переходят дорогу в неосвещённых местах. К сожалению, были случаи, когда они попадали под машины, получали травмы или гибли. Коллеги сделали запрос на федеральном уровне, мы тоже недавно получили ответ от местного ГАИ с анализом опасных участков, где нужно обезопасить переходы. Это направление, на которое мы можем направлять депутатские средства. Планируем организовать круглый стол с ГАИ и представителями муниципалитетов, где происходили несчастные случаи. Будем действовать, чтобы в первую очередь сделать эти участки безопасными.

Следующий блок вопросов: про энергетику. Как вы оцениваете заявления зампреда правительства по инфраструктуре Евгения Луковникова о том, что причиной энергодефицита в республике является майнинг в Иркутской области, при одновременном запуске в Бурятии крупного дата-центра, предназначенного для майнинга? Не видите ли вы здесь противоречия?

— Майнинг заходит туда, где есть свободная мощность и недорогая электроэнергия. Я бы не сказал, что у нас много мест со свободными мощностями, где нет дефицита. А вот стоимость электроэнергии привлекательна для майнеров. Конечно, есть места, где освободились или появились свободные мощности. Возможно, там работают майнинг-машины. Но не сказал бы, что их много. Мне говорили, что в Иркутске много майнинга, там образовался дефицит из-за этого. Учитывая прибыльность такого бизнеса, возможно, иркутские майнеры действительно заходят в соседние регионы.

Есть ли смысл предоставлять огромные налоговые льготы таким резидентам ТОР, как «Битривер», которым нужны мощные источники энергии? И при этом обычные жители страдают от постоянного роста тарифов на электроэнергию. Сочетается ли это с интересами населения?

— В любом случае это развитие. Но нужно смотреть индивидуально по каждому случаю. Есть сети, которые стоят незагруженными, и по ним оплачиваются потери, но нет полезного отпуска. Почему бы не дать им нагрузку? Загрузить их, уйти от потерь и получить дополнительные налоговые отчисления. С другой стороны, сомневаюсь, что сетевые компании будут давать мощности майнинговым фермам там, где есть дефицит. С каждым годом дефицит увеличивается. Даже если система позволяет что-то подключить, проверяют множество параметров, прежде чем дать разрешение, чтобы не оставить без электричества жителей.

Как до такого энергокризиса дошло? Это просто нехватка денег?

— Износ — основная причина. Он давний. На его устранение требуются огромные суммы. То, что выполняется в рамках обязательств перед городом по электросетевому комплексу, недостаточно. Нужно было постоянное законодательное финансирование. Растёт и потребление. Не только из-за новых подключений, но и потому, что у нас стало больше электроприборов дома, и они не всегда энергоэффективные. Раньше потребитель запрашивал 15 киловатт при подключении и потреблял пять. Сейчас с появлением современной техники, с учётом, например, нескольких телевизоров в доме люди выбирают всю разрешённую мощность.

Ещё несколько лет назад, проводя замеры, сетевые компании видели, что есть запас. Не было смысла вкладываться в реконструкцию. Дачные посёлки раньше использовались только летом. Сейчас люди живут там круглогодично, построили капитальные дома. Соответственно, потребление выросло в разы, а пропускная способность сетей на это не рассчитана. Даже уличное освещение, которое я сам активно вводил на округе в частном секторе в нынешнем году, кажется маломощным, но в совокупности даёт дополнительную нагрузку на магистральные линии и центры питания.

Не опасно, что в такой ситуации планируется реализовывать крупные инфраструктурные проекты, как строительство нового жилого квартала в центре Улан-Удэ, межвузовский кампус, большие проекты, где нужно много энергии?

— Именно под развитие центральной части города будет строиться новая подстанция мощностью 32 мегавольт-ампера. Она разгрузит существующие сети. Реализация этого проекта и программы «Чистый воздух» решит проблему энергоснабжения гораздо эффективнее, чем отдельные инвестиционные проекты сетевых компаний.

Строительство новых подстанций не создаёт больше нагрузки?

— Оно позволяет перераспределить нагрузку. Новые центры питания строят для того, чтобы дать возможность для технологического подключения новых объектов, увеличения мощности существующих и перераспределения мощностей. В нашем случае мы подключим новые объекты и разгрузим перегруженные сети в центре. Это выравнивает ситуацию в целом.

Будто бы больше энергии не становится, она просто перераспределяется, но не увеличивается. Её, наверное, всё равно может не хватить, даже если перераспределять.

— Её везде может не хватить, если так рассуждать. Пропускная способность линий изначально рассчитывается, проектируется и строится с запасом. В каждой электросетевой компании есть проектные отделы и службы, которые всё просчитывают и проверяют. Думаю, там профессионалы работают, просто так строить не будут.

На этом всё, спасибо за подробные ответы!

Ранее на Бабре:

Игра в демократию. Максим Бувалин о выборах мэра в Улан-Удэ

Футбол на двух полях: как ошибка минимущества Бурятии удвоила расходы на манеж Граната

Фото: телеграм-канал Максима Бувалина, пресс-служба горсовета Улан-Удэ, ОНФ