Кто ищет, тот всегда найдет. Журналистов часто обвиняют в поисках и вытаскивании скелетов из шкафа. Это вызывает большие проблемы для одних, а другим показывает правду, снимая, тем самым, розовые очки. Хорошо это или плохо - судить не нам.

Но в 1987 году журналисты вызвали у большинства членов королевской семьи, как минимум, большую досаду и негодование. Все дело в том, что они нашли доказательства того, что у Елизаветы II были двоюродные сестры, которых годами скрывали от общественности. И не где-нибудь, а в психиатрической лечебнице. Это был настоящий скандал.

Работники психиатрической больницы, присутствовавшие на телевизионной трансляции бракосочетания принца Чарльза и Дианы Спенсер, говорили, что в момент появления на публике королевы Елизаветы II, две их пациентки заметно оживились, начали что-то мычать и делать движения, похожие на реверансы.

Этими двумя женщинами были Нерисса и Кэтрин Боуз-Лайон — племянницы Королевы-матери и двоюродные сестры Елизаветы II. Но несмотря на родство с Виндзорами, они никогда не становились гостьями торжественных мероприятий и ни разу не переступали порога Букингемского дворца. Более того, об их существовании — за исключением медперсонала клиники и нескольких посвященных членов семьи — вообще никто не знал. По крайней мере, до 1987 года.

В 1986 Нерисса скончалась. Ее похоронили на кладбище, недалеко от больницы. Спустя пару месяцев там прогуливался журналист, ища материал для выпуска. И он еще нашел, наткнувшись на одну табличку на могиле. На ней была выведена фамилия, которая была знакома каждому жителю Соединенного Королевства — Боуз-Лайон.

Включив весь свой журналисткий талант сыщика, парень начал выяснять, в чем тут было дело. Хитростью он смог выведать информацию от работников больницы, которая и была ему нужна. Она принесла журналисту гонорары, а королевской семье - скандал, который сильно ударил по имиджу монархии.

Окунемся в небольшую историю, как же так вышло?

Отец девочек, Джон Боуз-Лайон был братом королевы Елизаветы, супруги Георга VI. В годы Первой мировой войны Джона, как и остальных мужчин, призвали на фронт. Однако он вернулся на родину после серьезного ранения. При медицинском обследовании у него подтвердились несколько психиатрических диагнозов — Джон страдал от неврастении и постоянных нервных срывов.

Возможно, генетическая предрасположенность к психическим отклонениям передалась его дочерям по наследству. В супружестве с леди Фенелле Хепбурн-Стюарт-Форбс-Трефузис у него родилось пятеро детей — и все девочки. За исключением старшей, которая умерла в младенчестве, сестры прожили долгие жизни, но только две из них — полноценные. Нерисса была третьей по старшинству. И уже при ее рождении родители заподозрили что-то неладное. Врачи подтвердили - тяжелая недоразвитость.

Именно поэтому о рождении девочки не стали делать публичное заявление, закрыли малютку в дальних комнатах, заботились, но никому, кроме прислуги, не показывали. В любые времена есть масса людей, считающих рождение подобного ребенка в семье позором. А здесь речь касалась королевского имиджа "чистой" крови.

Но причина отсутствия огласки была еще и в другом: радикальные идеи евгенистических течений, которые обрели широкую популярность накануне становления нацистской Германии, призывали к расправе над «неполноценными» индивидуумами для очистки человеческой расы.

Рождение младшей дочери, Кэтрин, прошло по аналогичному сценарию. Врачи диагностировали тяжелую степень умственной недостаточности.

Родители задумались о судьбе двух други полноценных дочерей. Если бы они придали огласке факт наличия подобного гена в их крови - на замужестве здоровых девочек можно было бы ставить крест.

Поэтому уже тогда Нериссу и Кэтрин изолировали от здоровых сестер — и от всего светского общества в принципе. «Особенные» девочки жили взаперти, для них не нанимали специальных учителей, не знакомили с родственниками. Нерисса и Кэтрин даже не научились говорить: их речь состояла из мычания и прочих странных звуков.

Судьба старших дочерей сложилась успешно: обе вышли замуж и блистали в высшем обществе. А две другие продолжали жить затворницами. Иногда у них случались похожие с отцовскими вспышками приступы агрессии и тогда они били все вокруг себя, в том числе и людей. Родители не приглашали к ним врачей, боясь огласки.

В 1930 году скончался Джон, отец семейства. Ситуация стала хуже. А затем наступила Вторая мировая война. На фронт отправлялись не только мужчины, для женщин также нашлось немало работы в тылу.

Мама Нериссы и Кэтрин, лишившись практически всей домашней прислуги, поняла, что больше не справляется. Тогда дедушка сестер, барон Клинтон, решил взять все в свои руки и предложил Фенелле относительно разумный выход — поместить девушек в лечебницу и оплачивать работу медицинского персонала, который будет заботиться о них. Фенелле согласилась, потому что не видела альтернативного решения. Без прислуги и будучи в преклонных годах, она осознавала, что не сможет справиться с «особенными» дочками в одиночку.

Так Нерисса и Кэтрин оказались в психиатрической клинике. Судя по записям, оставленным в гостевой книге лечебницы, до середины 1960-х сестер посещали мать и дедушка. Они осуществляли финансовую поддержку больницы, а также приносили девочкам чистую новую одежду и подарки. После смерти Фенелле и барона Клинтон девушки остались совсем одни.

По словам медицинских работников, сестры были всеми забыты, никто не присылал им даже открыток на праздники, а ходили они в той же казенной одежде, что и остальные пациенты. При этом у персонала сохранились приятные воспоминания о Нериссе и Кэтрин. Девушки вели себя как обыкновенные дети. Иногда они бывали непослушными и шалили, но не доставляли больших проблем работникам лечебницы.

Когда одна из сестре внезапно умерла в 1986 году, ее сестра буквально «замерла» на несколько дней. Она не понимала, что произошло — такие понятия как «жизнь» и «смерть» были недоступны ее сознанию. Но на интуитивном уровне Кэтрин без сомнения почувствовала, что ее единственный близкий человек исчез навсегда.

Когда вся эта история стала достоянием общественности, журналисты осаждали Букингемский дворец с просьбой прокомментировать кошмарную ситуацию. Однако представители дворца ограничились лишь сухим и кратким комментарием: "Это дело семьи Боуз-Лайон".

Журналисты копали дальше и точно выяснили, что королева Елизавета II знала об этих девочках. В 1982 году она сделала щедрое пожертвование от своего имени — получателем значилась лечебница, где содержались Нерисса и Кэтрин. Но королевская семья Великобритании так и не признала их.

❤️ СПАСИБО!

Огромное колличество авторских, уникальных статей читайте на НАШЕМ ПОРТАЛЕ NASLEDIE.DIGITAL! Получайте удовольствие от чтения.