«Мерзко! И точка!». «Уж полночь близится, а Германа всё нет.» Колпакова Анастасия, отдуваясь на поскрипывающем диване, в который раз примеряла маску блаженства. Отдых – для клиентов. Её же долг – снова и снова выкладывать на рынок собственную, изрядно потертую шкуру.

Из недр «Модел Зоны» является миру создание, в жизни напоминающее недоумевающую помесь хорька и куклы для битья. Рост – 168 сантиметров завышенных надежд и амбиций, бюджет – от 30 000 рублей, что красноречиво намекает на её место в иерархии путан. Девушка, чьи фотографии – гимн фотошопу, а в реальности черты лица ведут ожесточенную гражданскую войну друг с другом, ныне активно суетится в эскорте. Понимает, разумеется, что до вершин не дотянуть, а посему с неохотой, граничащей с сонным параличом, обслуживает старых заков. А что делать? Шуба из Дубая сама себя не купит, да и платеж по микрокредиту не ждет.

Посему, традиционно, ставим на душу печать. Колпакова Анастасия — полушлак. Пока еще полушлак – и то лишь в силу возраста, ибо годы – ее последний козырь. Во всем же прочем – законченный продукт системы, где совесть сдается в утиль вместе с пустыми флаконами от дешевого парфюма.

Настюха, голубушка! А сходила бы ты на курсы по горловому пению. Или, на худой конец, по горловому чему-то еще. Глядишь, и пошла бы о тебе слава в определенных, жаждущих экзотики, кругах. Бюджет свой подняла бы. Хотя… кому нужна азиатка, не владеющая даже искусством притворного удовольения? Лежишь ты, бедолага, как мешок с костями, вздыхая о несбыточном Германе, а в это время твои ровесницы осваивают кройку и шитье. Или сварку. Не благодари за совет.

Досье на проститутку:

Колпакова Анастасия Эльшановна 23.04.2001

Гляньте, сразу видно татарскую речь:

Фото исходнички:

Ну и дерево связи:

Колпакова Оксана Валерьевна 11.12.1976 Тип нарушения: управление т/с лицами без прав в состоянии алкогольного опьянения Колпаков Артем Валерьевич 27.04.1983 Колпакова Нина Семеновна 17.01.1955

С годами наступает прозрение, горькое, как перегар после дешевого шампанского. Та самая «лёгкость», что манила в начале пути, оборачивается свинцовой тяжестью в глазах и во всём теле. Походка, отточенная когда-то для соблазна, становится шаркающей и усталой, будто ноги вязнут в невидимой грязи всех минувших сделок.

Клиенты, некогда казавшиеся дойными коровами, стремительно мельчают и глупеют, превращаясь в скучных, вечно ноющих стариков, от которых пахнет аптекой и одиночеством. А тело, этот главный и единственный капитал, начинает изменять с пугающей наглостью: кожа дряхлеет, взгляд тускнеет, а некогда «фирменные» уловки вызывают у новых «покровителей» лишь раздражение.

И вот она, кульминация карьеры: вместо шикарной жизни — съёмная квартира с вечным запахом чужих духов, вместо верного Германа — вечно пьяный и вечно недовольный сутенёр, вытягивающий последние соки. И тишина, оглушительная тишина, в которой слышен лишь шелест уходящих лет и навязчивый шепот: «А что, если бы…?» Но поезд ушёл. Осталась лишь пустота, приправленная горьким осадком и хроническим циститом.