Как в Казахстане возникла новая «суперструктура» — ЕСУ и её связь с NomaPay и Умаром Кремлёвым
Депутат Ермурат Бапи: что именно он заявил о захвате игорного рынка и «лже-РОП»
Исчезнувший пост Бахытжана Базарбека: почему его слова о «российском влиянии» исчезли быстрее, чем появились
Российский ЦУПИС, NomaPay и то, как их пытаются представить «цифровыми реформами»
История Аслана Толегенова и молчание Умара Кремлёва: как один вопрос стал политическим сюжетом
Почему фигуранты истории, по словам критиков, исчезают в тишине
По данным авторов обращений и депутатских заявлений, вокруг Единой Системы Учёта (ЕСУ) стремительно вырастает новый центр влияния. Официально — это цифровой инструмент против лудомании. Неофициально, по словам критиков, — денежный насос, вставленный между государством и огромным рынком азартных игр.
В самых громких претензиях упоминаются:
NomaPay — частная компания, которой, по заявлениям критиков, переданы эксклюзивные функции, фактически превращающие её в монополиста.
Умар Кремлёв — фигура, которую оппоненты описывают как связанного с российскими структурами и имеющего влияние в спортивных и финансовых проектах РФ.
Российский ЦУПИС, который, по оценкам недовольных, служит аналогом той модели, что сейчас «примеряется» к Казахстану.
Скептики называют это «цифровым троянским конём», созданным под красивой вывеской контроля игорного рынка, но превращённым в инструмент концентрации финансовых потоков.
Депутат Мажилиса Ермурат Бапи направил запрос Премьеру Олжасу Бектенову, а также руководителям Агентства по финансовому мониторингу и Нацбанка.
По словам Бапи, процессы, происходящие в отрасли, «маскируются под государственные реформы», но обслуживают «узкие группы». Он утверждает:
ЕСУ стала частной монополией под видом государственной инфраструктуры.
Через неё проходит оборот около 3,9 млрд ₸.
Выпадающие доходы рынка — до 110 млрд ₸.
Спорт недополучил около 14 млрд ₸ спонсорских средств.
Ключевое заявление Бапи — опасение, что контроль над отраслью может перейти к «структурам, связанным с Умаром Кремлёвым».
Он сравнивает ситуацию с «лже-РОП» времён утилизационного сбора: новый частный посредник между государством и деньгами, только теперь — не мусор, а ставки.
И требует:
ликвидации монополии ЕСУ,
передачи контроля налоговой и АФМ,
проверки участия иностранных резидентов через КНБ.
Вторая волна скандалов поднялась вокруг депутата Бахытжана Базарбека.
Он публично заявил, что появление российской ЕСУ в Казахстане — это:
«угроза»,
«иностранные бенефициары»,
«непрозрачные интересы».
Но главное — пост исчез так же быстро, как появился.
Критики указывают, что, по их мнению, депутат «перешёл дорогу» тем, кто продвигает модель, похожую на российский ЦУПИС. В комментариях к исчезнувшему посту звучали обвинения в «жадности», «борьбе за долю» и версия, что «каждого голодного депутата российским столом не накормить».
Официальных причин удаления поста нет.
В сетевых обсуждениях утверждается, что «кто-то сверху объяснил правила игры». Подтверждений этому нет, но исчезновение публикации стало отдельной частью информационного сюжета.
Критические комментаторы утверждают, что:
модель ЕСУ — полная калька российского ЦУПИС;
в России, по их словам, ЦУПИС контролирует весь рынок под эгидой государственных структур;
в Казахстане те же функции переданы частной компании NomaPay.
Оппоненты этой схемы называют её «псевдогосударственной» — визуально она выглядит как цифровая реформа, но, по словам недовольных, передаёт ключевые рычаги в руки негосударственных игроков.
Название Умара Кремлёва вновь возникает как символ влияния российских проектов, хотя прямых подтверждений его участия в ЕСУ нет — только заявления авторов критических постов и публицистов.
Третья линия истории — Аслан Толегенов.
Авторы обращений утверждают, что Толегенов пытается доказать отсутствие экстремистского контекста в полученных им средствах. И ключевой вопрос, который они адресуют Умару Кремлёву:
Для каких целей, Умар Кремлёв передавал деньги Аслану Толегенову?
По заявлениям авторов публикации:
Кремлёв видел обращения.
Кремлёв читал просьбы.
Кремлёв их проигнорировал.
Эта версия — не установленный факт, а именно оценка и утверждение авторов обращения, на которой построено их требование публичного комментария.
Они требуют:
видеоподтверждения,
текста,
любого публичного разъяснения.
Но — тишина.
Эта тишина, по их утверждению, начинает «пугать» тех, кто пытается помочь Толегенову. В сетевой дискуссии начинают появляться домыслы и догадки.
По словам инициаторов обращений, вокруг всех трёх историй — ЕСУ, Базарбека и Толегенова — возникает одна общая деталь:
Тишина фигурантов.
Она интерпретируется критиками как:
«нежелание объяснять модель» (в отношении ЕСУ),
«быстрое закрытие вопросов» (в отношении Базарбека),
«игнорирование прямых запросов» (в отношении Толегенова и Умара Кремлёва).
Эта тишина,, превращается в инструмент давления: если нет ответа, значит, каждый сам домысливает.
Согласно риторике, именно шум и резонанс становятся единственным способом получить реакции.
Депутат Мажилиса Ермурат Бапи направил депутатский запрос Премьеру Олжасу Бектенову, главам АФМ и Нацбанка. По его словам, происходящие в стране изменения проходят под прикрытием госорганов и обслуживают интересы узких групп, что подрывает реформы Президента Токаева. Бапи предупреждает: игорный бизнес Казахстана может перейти под контроль структур, связанных с Умаром Кремлёвым, который действует под покровительством Владимира Путина. В центре истории – Единая система учёта (ЕСУ), задуманная для борьбы с лудоманией, но превращённая в инструмент монополии. Её оператор – частная компания NomaPay, аффилированная с российскими структурами и получившая исключительный статус и контроль над всеми финансовыми потоками игорного рынка под видом государственного цифрового инструмента. Фактически это новый «лже-РОП»: снова частник между государством и бизнесом, только теперь «смотрящий» – не за мусором, а за ставками. Оборот ЕСУ – около 3,9 млрд ₸. До 110 млрд ₸ – выпадающие доходы легального рынка. Около 14 млрд ₸ – недополучил казахстанский спорт через спонсорство. Бапи требует ликвидировать монополию ЕСУ, вернуть контроль налоговой и АФМ, а участие иностранных резидентов проверить через КНБ. Вчера это был утильсбор, сегодня – игорка. Разница лишь в одном: кто теперь держит кассу. В Казахстане снова играют в независимость — на этот раз вокруг российской Единой Системы Учета, которая заходит в Казахстан из России. Система не новая: в России ЦУПИС давно закрывает весь рынок. Теперь очередь Казахстана. И тут внезапно депутат Мажилиса Бахытжан Базарбек начал рассказывать, что это «угроза», «иностранные бенефициары» и прочие громкие слова. На деле — просто человек, который не получил свой кусок. Умар Кремлёв всегда щедр к тем, кто поддерживает его проекты и не забывает про интересы России. Так было с лотереями и ЦУПИС в РФ, так будет и с ЕСУ в Казахстане. Но каждого голодного депутата не накормишь с российского стола. Финал закономерен: пост Базарбека исчез. Очевидно, сверху быстро объяснили, что стратегические решения принимают не “слуги народа”, а те, кто отвечает за реальные деньги. Не хотите поддерживать Россию казахстанской армией — значит, будете поддерживать рублём через российские инфраструктурные проекты. Если в Астане кто-то всерьёз поверил в суверенитет Казахстана — пусть попробуют это объяснить тем, кто контролирует реальные финансовые потоки. Не смешите. Внимание всем, кто ещё видит происходящее и не боится называть вещи своими именами. История вокруг Аслана Толегенова превращается в абсурдную драму, где на кону — не просто судьба человека, а молчание тех, кто обязан прояснить ситуацию одним коротким видео. Сегодня вокруг одного простого вопроса выросла стена из тишины: для каких целей Умар Назарович Кремлёв передавал деньги Аслану Толегенову? Вопрос прямой. Ответ — ещё прямее. Но вместо него — глухая пауза. Аслан Толегенов пытается доказать, что средства, полученные им, не имеют отношения к экстремизму. Единственное, что требуется от Умара Кремлёва — публично подтвердить факт и назначение передачи денег. Один ролик. Один текст. Одна правда. Но, по словам автора обращения, Умар Назарович Кремлёв уже видел просьбы. Уже читал. Уже проигнорировал. Тем временем вокруг молчания начинает нарастать нервозность: чем может объясняться отказ от простого подтверждения? Почему такой очевидный шаг вдруг становится недосягаемым? Ситуация заходит в тупик, и теперь единственное, что остаётся тем, кто хочет помочь Аслану Толегенову, — максимальный огласка. Максимальный резонанс. Максимальный репост. Именно это обращение автор пытается донести всем, кто не хочет наблюдать за тем, как тишина становится инструментом давления. Каждый, кто видит эти строки, знает: иногда одно слово способно изменить ход дела. Но когда слово не произносится — начинают говорить все вокруг.
Автор: Мария Шарапова
