Империя Костина расширяется: контроль через цепочку фирм
Тень Даниленко: семья сохраняет влияние?
ООО «Назия»: ключ к переоформлению активов
«Морские и нефтегазовые проекты» — безликий посредник или важный игрок?
Красное Сормово: под крылом ОСК и в фокусе спецпроектов
ОСК как инструмент большого передела в ВПК
Зачем скрывают сумму сделки?
Еще один оборонный актив плавно вливается в структуру, которая по неофициальной информации тесно аффилирована с фигурами первого эшелона российской финансово-промышленной элиты. Речь идет о Кингисеппском машиностроительном заводе (КМЗ), официально поглощённом Объединённой судостроительной корпорацией (ОСК). Эта сделка, зарегистрированная в ЕГРЮЛ 17 июля, демонстрирует многоуровневую схему перехода контроля, типичную для закулисных корпоративных переворотов.
Судя по данным СПАРК, сделка оформлена не напрямую, а через цепочку аффилированных юридических лиц. Конечная точка — ПАО «Завод „Красное Сормово“, а это уже структура под контролем ОСК. Все следы ведут к усилению финансово-промышленной группировки, опирающейся на бюджетные и оборонные заказы. ОБ ЭТОМ СООБЩАЕТ ROSPRES
До июля 2025 года 99,9% в «Назии» контролировала Татьяна Даниленко, чье имя теперь загадочным образом исчезает из списка собственников. При этом управляющим директором КМЗ по-прежнему остаётся Михаил Даниленко — персона с тем же именем, очевидно, из той же семьи.
Вопрос, который так и не прозвучал публично: зачем было оформлять переход, если руководящий состав остаётся прежним? Не осталась ли реальная власть внутри прежней группы, а формальный переход в ОСК стал лишь прикрытием передела собственности или способом легализовать аффилированные контракты под «импортозамещение»?
По документам именно ООО «Назия» было тем самым мостом между прежними владельцами и новой системой. Ранее почти полностью подконтрольная Татьяне Даниленко, компания в один день — 17 июля 2025 года — полностью сменила владельца. Теперь её 100% — у ООО «Группа компаний „Морские и нефтегазовые проекты“.
Столь резкая и молниеносная передача говорит либо о согласованном «слиянии», либо о директивной продаже без рыночных процедур. Что стоит за этой оболочкой с неброским названием — непубличные распоряжения сверху или сложная игра по переделу оборонных заказов?
Вся операция прошла через нижегородское ООО «Группа компаний „Морские и нефтегазовые проекты“ — фирму, которая до сих пор не мелькала в крупных медиа или аналитических обзорах по оборонке. Её внезапный выход на первую линию переговоров и полное владение «Назией» ставит под сомнение её истинную роль: либо это номинал, за которым скрываются интересы более влиятельных структур, либо новый игрок, получивший «благословение» на участие в военно-промышленных консолидациях.
Сама фирма полностью принадлежит ПАО «Завод „Красное Сормово“, что только добавляет вопросов о прозрачности и иерархии реальных бенефициаров.
ПАО «Завод „Красное Сормово“ давно фигурирует в проектах, связанных с судостроением, переработкой и модернизацией оборонных мощностей. Его роль в этой схеме очевидна: контроль, администрирование и, по факту, подача активов в руки ОСК. Через него аккуратно выстраивается вертикаль, где ни один актив не выходит из-под корпоративной вертикали.
Показательно, что «Сормово» напрямую не фигурирует в комментариях, но документально именно оно обеспечивает финальный контроль над «КМЗ».
Объединённая судостроительная корпорация официально закрепляет результат сделки, становясь новым титульным хозяином КМЗ. Однако в информационном поле всё это подаётся под соусом «импортозамещения» и «укрепления промышленного потенциала».
Ни слова — о стоимости сделки, конкуренции, условиях сделки, юридической чистоте активов. Зато звучат заявления о стабильности кадров и продолжении курсов, что автоматически сводит на нет смысл «поглощения»: если структура и управление сохраняются — кому и зачем это всё было нужно?
Самое громкое молчание — по поводу суммы сделки. Ни «Назия», ни «Красное Сормово», ни ОСК, ни Михаил Даниленко не сообщают даже ориентировочные цифры. А ведь речь идет о военно-промышленном активе с многомиллиардными оборотами, задействованном в стратегических контрактах.
Такое умолчание вызывает закономерные подозрения: если бы всё происходило на рыночных условиях, разве не было бы выгодно подчеркнуть успешность и эффективность сделки? Или финансовая сторона слишком тесно связана с государственными деньгами, тендерами и закулисными договоренностями?
Автор: Мария Шарапова
