День рождения Сергея Дягилева – лучшее время, чтобы рассказать об одной из самых интересных ориентальных постановок «Русских сезонов», балете «Шехеразада», премьера которого состоялась в 1910 году.
После очень сложного, но и очень успешного «Русского сезона» 1909 года, в рамках которого Дягилев впервые показал Парижу русский балет, импресарио почти сразу взялся организовывать второй балетный (и пятый в общем счете) «Русский сезон» в Париже.
Идея показать «Шехеразаду» была продиктована, во-первых, желанием продолжить знакомить европейскую публику с музыкой выдающегося русского композитора Римского-Корсакова, которого Дягилев безмерно любил, во-вторых, успехом экзотического балета «Клеопатра», который зрители увидели в прошедшем году.
Либретто танцевальной драмы по мотивам сказки цикла «Тысяча и одна ночь» обсуждалось коллективно на заседаниях дягилевского комитета. Очень ярко этот комитет описала в своих мемуарах Тамара Карсавина, которую Дягилев всеми правдами и неправдами уговорил влиться в него после сезона 1909 года:
А режиссер труппы Сергей Григорьев привел в своей книге забавный случай, произошедший во время обсуждения на одном из собраний комитета балета «Шехеразада»:
Именно Александр Бенуа являлся автором либретто к «Шехеразаде», но Бакст принимал участие в постановке балета не только, как сценограф, но и, по воспоминаниям Брониславы Нижинской, нередко на репетициях «показывал движения ног, положения кистей рук, сам демонстрировал восточные позы и пояснял, как надо двигаться».
В итоге это привело к первому в череде многих конфликтов между Дягилевым, Бенуа и Бакстом. Выпуская афиши и программки, импресарио принял решение указать на них авторами балета Льва Бакста и Михаила Фокина, хотя по традиции того времени автором указывался не балетмейстер, художник или композитор, а именно либреттист.
Бенуа, по его собственным словам, узнал об этом лишь на премьере:
Возможно, обиду можно было сгладить, но Дягилева не заботили чувства его соратников и друзей. По словам того же Бенуа, когда на следующий день он спросил Дягилева, почему его имени нет в афише, тот не задумываясь ответил: «Что же ты хочешь? Надо было дать что-нибудь и Баксту. У тебя «Павильон Армиды», а у него пусть будет «Шехеразада»... Бенуа был ошарашен таким ответом и смертельно обижен и даже поклялся в письме Дягилеву, что больше никогда не будет сотрудничать с ним (правда, его «никогда» закончилось в следующем году, когда Дягилев соблазнил его новым балетом «Петрушка», о котором я рассказывала тут).
Несмотря на глубокое разочарование, Александр Бенуа все же сумел взять себя в руки и в рецензии, написанной после премьеры балета, отдал должное Льву Баксту, как гениальному художнику, создавшему ошеломительные декорации и костюмы:
Значимую роль в создании этого балета сыграл не только художник, но и балетмейстер Михаил Фокин. Его хореография была основана на сложных движениях нескольких групп танцовщиков, в которые вплетались индивидуальные па. По воспоминаниям Григорьева, Фокин начал постановку балета с интересного трио одалисок в исполнении Веры Фокиной, Софьи Федоровой и Елены Поляковой. Танец начинался на полу и балерины могли двигать только верхней частью тела, руками и головами, затем они поднимались и продолжали танец уже на ногах.
Другие сцены балета были одна лучше другой, но особенно сильное впечатление производила сцена «Оргия». Вот как ее описывал в своей книге режиссер труппы Сергей Григорьев:
Уникальность постановки заключалась еще и в том, что это был первый балет Фокина, целиком созданный без использования традиционной для балета XIX века пантомимы. Никто не говорил руками, все чувства выражались позами и движением. К примеру, вместо длинного пантомимного монолога Шахземана в финале балета, в котором он говорит Шахрияру о предательстве Зобеиды, Фокин придумал простую, но поразительную сцену – Шахземан мрачно подходит к телу убитого любовника Зобеиды, толкает его ногой и указывает на него рукой Шахрияру.
Но все же главными звездами балета были Зобеида и Золотой раб в исполнении Иды Рубинштейн и Вацлава Нижинского. Балет «Шехеразада» стал последним балетом Рубинштейн в труппе Сергея Дягилева, но ее исполнение вновь, как и год назад в «Клеопатре», было выдающимся. Роли роковых восточных красавиц словно были созданы для этой женщины, обладавшей экзотической, притягательной внешностью. А кроме того, будучи ученицей Фокина она прекрасно умела выразить все чувства минимальными движениями.
Великолепен был в балете и Нижинский. Для него Фокин создал довольно специфическую и эффектную хореографию, в которой балетмейстер использовал не только невероятную гибкость танцовщика, но и его рост. Нижинский был заметно ниже Иды Рубинштейн и, если бы пытался казаться мужчиной, это бы смотрелось со сцены смешно. «Движения маленького зверька почувствовались мне здесь более на месте» – отметил Фокин.
В итоге получился совершенно чарующий образ полуживотного, получеловека, похожего то на кошку, с мягкими, плавными прыжками, то на жеребца с раздутыми ноздрями, полного энергии, от избытка силы перебирающего ногами на месте. Золотой раб Нижинского свел парижскую публику с ума и выгодно подчеркнул величие главной любимой жены шаха, красоту ее удлиненных линий и полных достоинства поз.
Восторгался танцовщиками и Александр Бенуа:
Триумфальная премьера «Шехеразады» состоялась 4 июня 1910 года. О балете писали в самых восторженных тонах. Поэт Жан-Луи Водуайе отметил: «В «Шехеразаде» мы не только видели Восток: мы его, можно сказать, даже вдыхали. Он восстал пред нами так же ясно, как Египет в «Клеопатре». Марсель Пруст в свою очередь, откровенно признался, что «никогда не видел ничего более прекрасного». Вспоминания о премьере оставил и режиссер труппы Дягилева Сергей Григорьев:
Особенно счастлив был Лев Бакст, ставший отныне «самым знаменитым художником в мире». В письме своей супруге от 4 июня 1910 года он писал: «Сумасшедший успех «Шехеразады» (весь Париж переоделся по-восточному!) заставил Дягилева и во вторую серию дать опять ее».
Балет действительно оказал огромное влияние на европейскую культуру и моду начала века. После него Картье обратился к дерзкому «павлиньему» сочетанию изумрудов и сапфиров и начал активно развивать ориентальную тему в своих украшениях. А такие знаковые парижские модельеры, как Поль Пуары и Жанна Пакен начали сотрудничать с самим Бакстом, который на протяжении нескольких следующих лет создавал для них модные коллекции, вдохновленные как «Шехеразадой», так и другими балетами «Русских сезонов» Дягилева.
В 1911 году Поль Пуаре вместе со своей супругой Дениз организовал легендарный бал «1002 ночь, или Торжество по-персидски». Снятый ими особняк буквально утопал в восточной роскоши. Расстеленные в саду ковры, горы подушек, танцы одалисок под музыку, исполнявшуюся специально приглашенными из Египта, Индии и Турции музыкантами, изысканные и экстравагантные наряды, разработанные для гостей самим кутюрье (Пуаре, кстати, выступал на балу в роли Шаха) – в тот день восточная сказка вновь ожила в Париже.
Балет же на протяжении многих лет оставался в репертуаре труппы Сергея Дягилева. После ухода Иды Рубинштейн, партию Зобеиды в нем исполняли Тамара Карсавина, Вера Фокина и др.
А партию Золотого раба какое-то время исполнял сам Михаил Фокин. Сохранилась интереснейшая фотосессия супругов Фокиных в балете «Шехеразада», сделанная в 1914 году в Стокгольме, куда в 1913 году Фокин был приглашен дирекцией Королевской оперы. Эти изумительные фотографии дают возможность во всех деталях рассмотреть костюмы главных героев балета, а также изучить разработанные Фокиным позы.
Весной 1918 года в рамках большого турне дягилевской антрепризы по испанской провинции было дано, пожалуй, самое экстравагантное представление «Шехеразады» – балет показали в мавританских интерьерах архитектурного комплекса Альгамбра. Сохранились фотографии из альбома режиссера Сергея Григорьева, сделанные там.
В России балет Фокина не ставили много десятилетий, но существовали собственные версии, созданные в 1923, 1944 и 1950 годах. Лишь в 1993 году, через 80 с лишним лет после парижской премьеры, Андрис Лиепа представил публике реконструкцию фокинской «Шехеразады». Спектакль, правда, был скорее фантазией на тему оригинального балета, но все же видеть на сцене, а в не фотографиях и эскизах начала XX века, одну из самых ярких дягилевских постановок всегда интересно. Годом позже «Шехеразада» вошла в репертуар Мариинского театра, где балет показывают и сегодня. В наши дни его дают в рамках вечеров одноактных балетов Михаила Фокина.
Дорогой читатель, я искренне благодарна Вам, что дочитали до конца эту статью. Если статья Вам понравилась, поддержите ее лайком и подписывайтесь на мой канал.
С уважением, искусствовед Екатерина Илюшкина!
